— В социальном плане подростковый возраст – это время постоянного освоения новых ролей. Это вызывает настороженность в поведении и желание найти себе подобных. А вот "неподобные" воспринимаются как нечто чуждое. Здесь отношения из горизонтальных переходят в вертикальные, где один стремится получить власть над другими. Подчинение, осознание своего авторитета достигается силой: физической или моральной. Задача учителя в данной ситуации – выстроить именно горизонтальные отношения между учениками. При этом, сам он должен занимать позицию над коллективом, иметь авторитет среди подростков. Это должен быть не формальный авторитет, а реальный – достигнутый. Тогда система контроля и регулирования будет успешной. В коллективе должна быть высокая дисциплина, понятные требования к ученикам и адекватная система санкций.

– Была жёсткая травля и постоянные унижения. Я сама по себе тихая и по состоянию здоровья совсем немного отставала от других ребят по программе, плюс всегда страдала почти незаметным косоглазием. В школе издёвки шли на этот счёт с первого класса. Учительница тоже травила меня. Мама пыталась разобраться с проблемой, но толку от этого не было. Перевод в другую школу лишь добил меня. Постоянно были истерики, самооценка упала, я могла плакать во сне и не замечать этого. С 11-ти лет хожу к психологу и до сих пор продолжаю (сейчас мне почти 20). К тому же, тогда из-за стрессов я начала неправильно питаться и набрала вес. У ребят появился ещё один повод для травли. В старших классах со сверстниками было проще, они перестали обращать внимание на меня, но проблемы с учителями оставались вплоть до выпуска.

– В основном я выбирал свою "жертву", если так можно сказать, по каким-либо качествам, которыми они отличались от других: различные дефекты речи, маленький рост, проблемы с внешностью. Так оскорбления было легче придумать. Обычно сверстникам это нравилось, они тоже смеялись или оскорбляли одноклассников так же, как и я. Конечно, были те, кто против, но они просто молчали. Ребята понимали, что высказав своё мнение, они рискуют попасть под "горячую руку" и примкнуть к компании изгоев. Учителя делали вид, что не слышат оскорблений и обычно просто занимались своими делами. Да, бывали случаи, когда они пытались вмешаться, но это ни к чему не приводило: после замечания проходило 10-15 минут, и всё возвращалось на свои места.

– Я чувствовал себя ужасно. В 6 лет была первая попытка суицида. Мальчики смеялись из-за всего: тихий, низкий, полный. Издевательства были самыми изощрёнными, даже затрагивалась тема того, что отец оставил нашу семью. Буллинг доводил до кошмаров, до самоистязаний, комплексов, суицидальных попыток, зажатости. До сих пор пытаюсь разобраться со всем этим. Я ощущал себя никем и боялся что-то делать, потому что начинались издёвки и гнусные комментарии в мой адрес. Ещё были взрослые ребята во дворе, которые пару раз меня избивали, рвали одежду и забирали вещи. Как-то мне осколком порезали руку, а в школе я всем говорил, что сестра ножницами зацепила. Из-за этого были истерики, бессонница, постоянные переживания. Я радовался, когда ложился в больницу на обследования (по состоянию здоровья это было частым явлением) или прогуливал школу, потому что этот кошмар хоть немного прекращался. Мама ничего не замечала, да и в те времена у нас дома было регулярное домашнее насилие, так что всё навалилось большой кучей. Это не прекращалось никогда. Да, физическое насилие закончилось в 6-ом классе, но моральное продолжается до сих пор. Сейчас реагирую на всё иначе, но отношение людей ко мне сильно не изменилось. В новых коллективах всё опять повторяется. Сейчас я перевёлся с колледжа на заочное отделение из-за издёвок. Я стараюсь показывать свой характер, учусь постоять за себя, но это очень сложно.

– Мой сын Петя после младшей школы поступил в гимназию. Тогда быстро сформировался костяк класса – так называемые «крутые», которые стали цепляться к «некрутым». Ну, например, мой сын-пятиклассник приносил в школу конструктор и пластилин – это повод для насмешек. Петя не знал, что сказать в ответ, уходил от конфликтов, боялся драк и громких разборок. Он и несколько таких же мальчишек стали просить помощи у классного руководителя. Она же вместо помощи непосредственно ребятам решила разговаривать с родителями о том, что «дети не любят стукачей», «нужно закалять характер», «уметь находить подход к товарищам». Родители зачинщиков все как один кричат в общем чате, что их дитё «святое», на них наговаривают, а «ваши дети сами всё спровоцировали». Я поверила педагогу, не вмешивалась, но наняла сыну тренера по фехтованию, мечевому и рукопашному бою. Это помогло Пете перестать бояться конфликтов и драк, поэтому от него понемногу отстали, но от остальных «некрутых» – нет. Потом его лучший друг попал в ситуацию денежного развода со стороны «крутых» одноклассников. Учительница также не видела проблем, только иногда проводила беседы на тему «давайте жить дружно». Я взяла ситуацию в свои руки и стала разбираться с педагогами. Сначала было трудно, но теперь мальчики чувствуют себя хорошо, и травля прекратилась.

– Мы планируем собрать команду неравнодушных психологов и педагогов и проводить тренинги на тему борьбы с буллингом в рамках проекта «Травли.Net» благотворительного фонда «Галчонок». В процессе работы появится методичка, но в ней будут общие вещи. Потом планируются открытые мастер-классы, если ваши школы заинтересованы в этом. За деятельностью благотворительного фонда можно следить в группе в «ВКонтакте».